У меня бронхит и заболевание дыхательных путей.
Отсасываю.

---

Вдогонку

И еще такая штука: за этот год было потеряно какое-то неимоверное количество людей, и всех этих людей можно аккуратно рассадить по двум кучкам: те, что стали неинтересны мне, и те, перед которыми мне очень стыдно за то, какой неинтересной оказалась я.

---

Я хочу жить в большой красивой квартире со светлыми стенами, напичканными кучей открытых полочек, на которые я поставлю много разноцветных красивых безделушек, в последствие пылящихся всё сильнее и сильнее от никчемности своего бытия. Обклею стены своими фотографиями, потому что без кумира жить трудно и придется завидовать себе самой. Буду смотреть много старых фильмов, слушать много старой музыки, сходить с ума от их гениальности. Недоумевать от тех, кому всё это не по душе. Потом может раскрою все свои комплексы и стану молчать о том, о чем раньше не могла не сказать.

Я такая несамодостаточная с ума сойти.

---

Каштановские алкоголики приезжайте в гости

Еще не всю водку выпили)

---

Было так глупо.

Я сидела, сложив руки на коленках и боялась дышать при тебе. Как только ты уходил, можно было вздыхать с облегчением.
Ты будил меня рано утром своим звонком на мобильный. Я так нервничала, что курила при тебе с закрытыми глазами, не позволив себе до конца проснуться, чтобы не чувствовать тебя. Было страшно. Я ждала этого звонка как манны небесной только лишь для того, чтобы почувствовать снова твою власть над моим испуганным сердцем. Я так тщательно пыталась скрыть страх, прикрывшись образом смелой девочки. Иногда у меня даже получалось. Но не так, как я представляла. Не так, как я хотела.

Тебе нравилось смущать меня. Тебе нравилась моя неуклюжесть,наивность. Нравилось мое поведение...

Я всё еще боюсь сказать тебе по телефону, что люблю. У меня трясутся коленки и потеют руки.

Ты просишь прощение, когда я сплю и гладишь мои волосы. Иногда я даже плачу от любви. Ты бережешь каждую частичку моего тела. Всегда молчишь, но твои глаза выдают всё, о чем ты думаешь. Другие говорят, что ты так откровенно любишь,что сердце разрывается, но твоя гордость не позволяет сказать мне всё, что ты хочешь. Моя тоже так. Глупо. И так сильно.

Я думала,что такой любви не бывает, но ты заставил меня поверить в нее. Я всё еще ловлю каждое твоё слово и складываю ручки по швам, затаив дыхание.

Спасибо.

---

My lovely girl

Если бы я была мужиком, я бы сделала её самой счастливой на свете.
Бля буду.
А они не могут.
Я бы вообще всё делала правильно.
Всё как надо.
Как идельный мужик.
Гораздо лучше, чем я могу сделать сейчас будучи тёлкой.

---

Сейчас я буду хвастаться и понтоваться

Мой папа клёвый.
По вечерам мы пьем сладкий чай с лимоном, смотрим симпсонов и грифинов и ржом. Он слушает крутой музон, танцует, поет и дурачится. На праздниках, если все все все скучные, то только не он. Каждый вечер он встречает меня, а если мне стремно одной ехать к зубному и я прошу его съездить со мной, то он обычно посылает. Обижаться на него бесполезно, потому что ему всё равно. Вечером я возвращаюсь домой, и мы всё равно садимся и вместе смотрим комедии. Он пинает меня в бок и говорит:"Поверьте, я знаю, что я делаю". Я люблю ночевать дома больше, чем еще где-либо. Потому что я люблю свою большую кровать и с утра, на половину проснувшись, я смотрю на свои пестрые обои, вдохновляюсь и жду волшебные слова на всю квартиру:"Кто будет яйца?". В течение 5 минут готовлюсь к тому, чтобы произнести хоть слово по этому поводу, встаю и иду на кухню, где уже все собрались,чтобы постебаться над тем, в каком состоянии я вчера пришла и какую несла чушь и вообще над моим видом. Больше всего папа любит нашу классную кошку. Её все любят. И все больше всех. Поэтому здесь всё нормально. И если вдруг мама решит на него поорать,то всплывает еще одна выученная фраза: Коша,покусай всех.

В общем всё предельно мило и позитивно.

Мне всё нравится. Вообще, мы будущие бизнесмены и бизнесвуманы, потому что планы на будущее супер пупер грандиозные. Мы превратимся в мажоров, которых будут ненавидить идиоты-неудачники и любить успешные хорошие умные люди. И если кому-то что-то не нравится, мне искренне наплевать.

---

Сейчас немного обидно осознавать,что я могла испытывать к человеку очень сильные чувства, будь то мужчина или женщина, и не ждать ничего взамен. Быть уверенной в том, что это чувства обоюдные и не менее сильные и значимые, чем у меня.

Какое-то время мне казалось, что я всегда так смогу. Абсолютно не опираясь на отношение человека к самой себе. Любить. Уважать. Принимать. И не требовать ничего обратно в ответ.

Так я поняла, что такое дружба и установленные рамки. Что такое эгоизм. Чем отличается настоящее придательство от вымышленного. И если что-то не так, то в первую очередь я смотрю внутрь себя.

Я научилась отрезать. Безболезненно для себя. Я изогнулась как только можно и много к чему пришла, много что изменила. В себе. В отношении к окружающему миру. Но мне еще гораздо большее предстоит пройти, понять, переосмыслить.

Истина одна: всегда полагаться только на себя. Ценить себя. Любить. Так, как заслужил.

Это очень сложно. Это целое искусство, которому учиться учиться и учиться. Но это самое верное решение, к которому когда-нибудь удастся прийти по-настоящему.

---

Приятно осозновать, что люди по-настоящему во что-то верят, даже если на самом деле это не так. Я чувствую себя последней сволочью, когда, придя вечером домой, я пропускаю мимо ушей все рассказы младшей сестры, все ее мысли по поводу самореализации, взросления, понимания каких-то вещей, которые раньше были непонятны. Потому что я так устаю, что хочется отключить звук и рухнуть спать. На самом деле я очень рада, что она у меня растет. Что начала читать сильные книги, смотреть сильные фильмы, слушать radiohead, depeche mode, moby, очень много комментировать вокруг происходящее.

Она такая молодец.

Она намного сильнее меня на самом деле.

---

Знаешь.
Иногда такой момент настает. Момент "вот-вот".
То самое вот-вот, которое подкрадывается откуда то из за угла или будто живет в соседней комнате.
То самое вот-вот, которое когда переходишь дорогу или летишь в самолете или в автомобиле или в вагоне метро или на кухне, когда сидишь на стуле.
То самое вот-вот, которое совсем близко. Еще чуть-чуть. Вот-вот.
И вот в этот момент ты ощущаешь, что вот-вот придет. Оно идет и вот-вот придет.
Ты сидишь, ждешь это самое вот-вот.
А вот-вот не приходит.
И ты знаешь что это самое вот-вот придет тогда, когда совсем не ждешь его.
Но ведь этот момент ты никуда не денешь.
Сидишь, стоишь в ощущении того самого момента.
Момента "вот-вот".

Устала.

---

Отсебять

Я уже сотню раз твердила, пусть будет в сотню первый. Мне очень повезло с друзьями.
Они, знаете, каждый шкатулочка с музыкой. Открываешь крышку, не знаешь что услышишь.
Какое там приелись - такого быть не может.
У каждого свои сомнения, свое счастье.
Мне ничего на свете так не интересно, как ковыряться в моих драгоценностях. В этих моих мальчиках, но чаще - девочках.
У меня такие девочки, закачаешься.
Эта - княжна, та - балагур, любимый бандит, или вот, та же Южакова и её нескончаемый ремонт.
И мне так хочется счастья. Чтобы всем и сразу.
А что для девочек счастье, это я выясняю опытным путем. Каждый раз - разное. Всегда - жить и не жалеть.

А еще про друзей - они мне объясняют кто я.
Удивительное свойство человека - любить себе подобных.
Казалось бы, а зачем вообще иметь друзей.
А что мне надо? Чтоб только свет в оконце.
И солнышко.

И еще по родителям соскучалась. Вот я всегда думала, что родители - это приятное дополнение к жизни. А когда они уезжают надолго, то выясняется, каждый раз заново, что они дополнение необходимое.
Посидеть рядом, подзарядиться, корни свои вспомнить. Метафизика сплошная, ей богу.
У меня мама - младшая сестра.
Папа - старший брат.
И я скучаю по своей сестре и брату со страшной силой.
Пусть уже приезжают. Надоело без них. Скучно.

Их не было неделю. Астрахань, рыбалка, все дела. Скучала.

Самые дорогие. Люблю.

---

Нежность

Что такое нежность, откуда она, зачем ее столько?

Я смотрю как ты улыбаешься, почему мне от этого хорошо?
Почему у меня эта вот ....., когда ты, не знаю, сидишь рядом. Копаешься в пакетах, ешь мой тортик.
Очень странно, но я давно заметила, что когда моя рука на твоей ноге - наступает счастье.
Что там такое в твоей ноге, почему я не могу быть счастлива, если просто кладу руку куда-нибудь?
Почему меня умилает любое твое. Вот ты сидишь, вот ты пьешь, вот ты, не знаю, куришь.
Почему, в конце концов, если тебя нет рядом, то и меня, меня нет рядом с миром.
Конечно, я к этому привыкаю, к этому можно привыкнуть, спасибо Господи. За столько времени.
Я нет-нет да и ловлю себя на этой вот нежности. Особенно, если ты хмуришься и жмуришься от солнца по утрам.

---

Для Алёны

Мой самый первый дневник закрыт. Но там, пожалуй самые шикарные посты. Которые очень нарвятся тебе, бэйби. Я нашла их. И дарю тебе. Forever, honey!

Алкоголь

Утром самое главное что. Утром самое главное - не признать, что ты с похмелья. Иначе ты пропала, весь день насмарку. Утром, даже если ты проснулась в шесть без будильника, и тебя трясёт, надо встать с постели энергично, без разговоров, принять душ и двадцать раз отжаться под David Guetta. Если ты этого не сделала, - ты пропащий алкоголик. Приготовить горячий завтрак и, не притронувшись к нему, идти на работу. Если по дороге тебя накроет, надо зайти в аптеку и купить аспирин. В транспорте желательно читать умную книжку, чтобы не понижалась самооценка.

Вечером самое главное что. Вечером самое главное - снять линзы, смыть косметику и почистить зубы. Если ты этого не сделала, - ты пропащий алкоголик. Вечером, когда ты знаешь, что утром тебя ждет похмелье, в котором никогда не нужно себе признаваться, лучше всего поставить внутримышечно витамины группы В и принять транквилизаторы. И ночевать непременно дома, если не хочешь, чтобы кто-то заметил, что тебя накрыло.

Но даже выполняя все эти условия, ты понимаешь, что ты - пропащий алкоголик. Это просто твой личный способ спиваться. И лет через десять ты, элегантно одетая, пахнущая сладкими до одурения духами, из последних сил будешь держать спину, челюсти и колени, стараясь сделать всё, чтобы твое тело не развалилось на части и не расползлось по пустому офисному коридору.

Ну это так, к слову. Чин-чин!

З.Ы. А на самом деле посто написан в первую очередь для Елены Валерьевны, которая понимает (как и я), что "женский алкоголизм не излечим, но, да, преизрядно развлекает"!

Гоп-стоп, Елена!


Про родственные души и короткую жизнь

Мы – не выросшие дети. Мы просто не успели вырасти. Наша жизнь слишком коротка.

Мы ненавидим ложиться спать. Нет, спать-то мы любим. Но момент, когда приходится все же ложиться, оттягивается нами до невозможного.

Мы очень не любим просыпаться. Утром свет режет наши слезящиеся глаза. Пальцы ищут спасения в мякоти подушки, тела жалобно корчатся под скомканным одеялом. Наши простыни сброшены на пол или ютятся в дальнем углу разоренной бурными сновидениями постели, ожидая того часа, когда мы освободим кровати от своего разрушительного присутствия.

Мы ненавидим будильники. Они, верно, чувствуют нашу злость и оттого часто ломаются. Так мы часто опаздываем по взрослым и важным делам своим. Настоящие взрослые даже не ругаются с нами: что с нас взять, с больших детей, которым не суждено вырасти?

Мы слишком сильно любим сладости. Только сладкое всегда может поднять нам настроение. А мы расстраиваемся, когда устаем. И еще - когда не получается осуществить наши смелые проекты и грандиозные планы. Тогда мы съедаем коробку рахат-лукума или халвы, в крайнем случае, киевский торт, и снова отправляемся строить воздушные замки и песочные города, еще лучше прежних.

Мы мостим дороги заоблачных городов и возводим мосты над радужными реками. Мы создаем миры и сказки, города и каравеллы, паруса и мельницы, горные плато и речные низины, поросшие тростником. Мы растим единорогов и играем с только что вылупившимися птенцами грифонов… Мы беремся за невозможное.

Мы любим улицы и тротуары, деревья и туман, эркеры и брусчатку, трамвайные рельсы и закат. А еще больше мы любим ночь. Мы пьем, поем, творим, думаем, мы лучше всего понимаем друг друга ночью. Мы не любим уличных людей, некрасивую речь, неудобную одежду, безвкусную еду, политическую пропаганду и хамство.

Любим дурачиться, обниматься, дарить подарки.
Не любим врать, терять время, ждать.

А больше всего мы любим друг друга. Любим быть вместе. Идти рядом. Завтракать вдвоем, втроем, вчетвером... Пить кофе в одной постели, а бренди – на одной крыше. Взявшись за руки, мчаться поперек ветра. Мазать друг другу коленки йодом.

Мы – не выросшие дети. Мы просто не успеем вырасти. Жизнь слишком коротка.




Чаплыгиной

Елена Валерьевна, нам надо каждый день, понимаешь, каждый день просыпаться под музыку ТА ТА ДАДА из Санта-Барбары, потому что нельзя забывать, что все происходящее – морока.

Дай сигарету, сейчас я скажу тебе то, что я уже давно вынашиваю в груди. Тут и тут.

Ты когда в первый раз влюбилась? Я в четырнадцать лет. Нет, вру. В пятнадцать. Мы строили отношения полтора года, после чего разошлись. Ну, понятно, подумаешь. А я так страдала, дорогая моя, как мне и не снилось сейчас страдать. Тьфу-тьфу через плечо, чтоб я больше никогда. Дело в том, что в пятнадцать моих лет я еще не подозревала, что после смерти есть жизнь, которая примирит с действительностью. Ты, вообще, понимаешь о ком я? Ну вот. В семнадцать лет я влюбилась второй раз.

Я верю в любовь, я не верю в любовь. Есть любовь, нет любви – все это, в конечном счете, не важно в двух случаях: когда тебе плохо без любви и когда тебе с ней хорошо.

Все эти пограничные ахи, они от недосыпа, если не сказать грубее. Ты вспомни, какими глазами ты на него смотрела, как я шипела тебе, что это уже не прилично, как ты смотрела на меня такими же глазами, потому что некуда было убрать все это, куда же ты это денешь, когда свалилось.

Я тоже помню все эти глаза, все эти выискивания тайного, или хоть какого смысла в словах, жестах. Потом в ретроспективе понимаешь, что надо было мягче, фигуристей, умней, ироничней. Иначе.

Мама как-то обмолвилась, что есть всего два способа заставить мужчину влюбится в себя: рассмешить и выслушать. И с тех пор я смешу и слушаю всех подряд, влюбляйтесь, влюбляйтесь, неужели сработает? И ведь работает, черт подери!

Папа, Елена Валерьевна, а ты его знаешь, он никогда не говорит о любви.

И ведь, если посмотреть, подумать, нет ничего более нерушимого, чем ты и он. Ведь, хоть убей, нет.

Я к чему это все говорю тебе? Я говорю тебе это все к тому, что не стоит умнее, не стоит ироничнее, мягче, фигуристей.

Влюбляйся, пожалуйста, люби, себе на здоровье, как можешь. Хватит плакать, давай курить.



Вернулась

На Каштане холодно как в Заполярье, а я влюблена совершенно кромешно, в той истерической фазе, когда одна мысль о человеке сметает тебя с кровати по утрам, как ключ в замке зажигания, и физически ощущаешь, как худеешь, пока ждешь ответной реакции; у меня трещина в губе, я пью виски четвертые сутки кряду, я счастлива; я не могу есть, соображать и находиться в состоянии покоя.

Мне самой от себя смешно, я абсолютное сверкающее йо-йо, запускающееся одной какой-нибудь ехидной улыбкой; ребятки испытывают ко мне сложную смесь сочувствия и брезгливости, и я их в целом понимаю.

На самом деле все хорошо, мы транжирим деньги, травим байки, дышим алкогольными парами; приползаешь под утро домой, а в постели спят в обнимку твои теплые девочки, любимые мальчики, они с недовольным урчанием расползаются, чтобы освободить тебе место; мы просыпаемся в одной постели, мы топим снег, когда заканчивается вода, мы завтракаем яичницей, тостами и горячим кофе, и это часа в два где-то дня, пока разлепим веки, выудим каких-нибудь штанов себе из чемодана и выкатимся на улицу, жмурясь; от меня разноцветные сопли в воздухе остаются, как от фонарей, если фотографировать их на солнце.

Это нервные, счастливые, абсолютно бездарные каникулы, никакого тебе посидеть в позе лотоса да подумать, что было, что будет и чем сердце успокоится.


Многоцелевая аудитория

Это какое-то нестерпимое абсолютно счастье, оно меня распирает, плещет, никак не унять.

Сколько народу на встречу пришло, и сколько дорогих мне лично людей; самые прекрасные мужчины на свете, и все мои друзья. Даже странно бывает. У меня сразу передоз, деньрожденье, счастливая истерика; когда больше трех таких светочей рядом со мной - нервная система начинает дымиться, как электрощиток. Чудак Чудесный, и Самокат, и Гомер, и Муха, и Аникин, и Он - ну все, пытка большой любовью, сразу ко всем, не лопнуть бы.

Надо еще было видеть, Алёну и Яну; две мои красавицы подруги; курили, смеялись, танцевали, бегали по замершей детской площадке, готовили спагетти с лечо.
У нас у троих сейчас какой-то очень крутой период, не знаю, высокий сезон, они состоявшиеся, взрослые, броские, у меня впервые в жизни безумно любимый мальчик и вообще подъем; ангелы Чарли, чего там, воздух волнами вокруг, как от нагретого солнцем капота автомобиля.

Это надо же, столько счастья на одну дурную голову.

Два дня трястись, чтобы потом сутки не мочь перестать улыбаться: то есть, даже во сне.

Квартира вся в бутылках, в футболках, в сигаретах…как обычно, когда в ней каштановские.

Вообще состояние какое-то невесомости абсолютной, антигравитацию включили.


Один июньский день далекого 1993 года.

Надо сказать, что вот этот день значительную часть моей жизни был одним из самых важных в году.

В этот день я обрела настоящего Друга. Алёныча.

И пусть у меня др 15 января, а у нее 15 апреля. И пусть еще не скоро. Но условные рефлексы сильны, до сих пор ассоциативная связка «15 апреля - Алёна» неразрывна. Мне семьдесят лет будет, а я буду все также просыпаться пятнадцатого с пересохшим горлом.

Я вот лично помню, как ее с семилетием поздравляла; если сильно напрячься, можно даже все рассказы и письма найти, что мы друг другу писали, это, подозреваю, гомерически смешное чтение теперь. Сейчас ей 17.

Алена – как бы это помягче?- есть такие люди, которых ты будешь любить всегда, что бы ни случилось. У меня вот несколько таких. Вы можете поссориться, потеряться, не видеться много лет и потом встретиться случайно – или не встретится – но они в голове твоей прописаны навсегда, помимо твоей воли абсолютно. Люди – константные величины.

Если сложить все мои блокноты, дневники и общие тетради, исписанные твоим именем, можно будет небольшую рощичу восстановить; разве такое забывается.

Редко, кто будет реветь с тобой в голос и пить теплую водку.

Редко, кто будет в три часа ночи слушать твои несвязанные, пьяные речи.

Редко, кто примчится куда угодно в любое время дня и ночи только потому, что «бля, мне хуево, приезжай, м?».

Редко, кто будет терпеть, и любить меня ТАКУЮ «Настя-клоун-пидарас-кто на кружечке-скоро рассвет-может купаться на пруд?».

Да вообще все редко.

Редко!

Алёнушка, ты выросла ровно такой, какой должна быть. Ты красавица и у тебя все очень тонко и правильно внутри; звонишь тебе, и щемит всегда немножко, интонации все те же самые и смеешься хорошо.

Я все-таки была тогда тысячу раз права, протянув тебе первый раз свою маленькую ладошку трехлетней девочки.


Про нее. Да!да! Про нее.

У моей Алёны такой яркий, контрастный мир с голубыми ставнями, лимонными мусорками и желтым кирпичом; и сама она белокожая, броская, веснушчатая красотка с traffic-stopping улыбкой; Алёнка человек-стройная-концепция, человек-правильный-киносценарий, открывает записную книжку и читает "Здравствуйте, меня зовут Алёнушка, и я чертов удачник".

Вот обажаю я тебя, чертовка)))).


На Каштане шумит ветер.

И мне совершенно по-детски. Уезжая с дачи, кажется, что все пойдет прахом. И друзья не смогут решить без тебя как им быть, загрустят и завалят письмами, и учеба бешеным волком взвоет, зазывая обратно, и город истоскуется, заливаясь дождем.

Писем нет, и все как будто в порядке, и у друзей есть свои друзья, и учеба не волк, а жила ли ты в городе – не понятно. Только папа как проклятый дозванивается до недоступного абонента, приходящегося ему дочерью, пытаясь узнать дату обратных приезда.

Будучи маленькой, засыпая после положенного часового чтения при ночниках в изголовье дивана, допив сладкого чая, и свернувшись в рогалик, я слышала звуки шагов. Громких, но дружелюбных: будто армия неизвестных солдат, моя личная рота, шла в поход по маршруту.

Пытаясь вычистить, кто же там бродит, со всей силы прижималась к подушке, и шаги становились отчетливей, и шагали, как будто на встречу.

Научилась пить, курить, строить глазки, появились проблемы с выбором помады и необходимостью красить ресницы, жизнь закрепила свои права, и я, превратившись в боевую единицу социума, забила напрочь вслушиваться в ночные странствия бог весть кого.

Леса Каштана, не злые ни добрые. Стоят себе, вылитая многолетняя красота. Стоят себе, и стоят, честное слово, будто им все равно приезжают ли покорять, умирают ли, замерзают на перевалах, слагают песни, костры, варят каши или просто любуются.

Ночью, сидя на просеке у костра, считая до ста и рисуя в уме овечек, я снова за долгое время услышала старых знакомых. Шаг, еще, еще, еще.

Всю свою жизнь, объяснили леса Каштана, хотелось верить в эти шаги восходителей, возмутителей спокойствия, смелых мужчин, шаги самого, чем черт не шутит, будущего, чего угодно, кроме стука сердца, подтверждавшего, что никого кроме тебя в комнате нет.

Я вернусь. Я обязательно вернусь.

---

Правда жизни

Вот анекдот рассказали.
Если бы заболевшая Юлька не спала, посмеялася бы громко. Ибо думается мне, что быль это.

Адам с Евой резвятся в саду, спускается к ним Бог и говорит:
"Дети мои, у меня есть вам два подарка, только вы должны решить кому какой. Первый подарок - писать стоя..."
Тут Адам громче всех заорал и стал биться головой о деревья - он, мол, хочет писать стоя, всю жизнь мечтал.
Ева ему уступила.
И Адам побежал по саду, радовался, прыгал, кричал, ссал на всё подряд: на деревья, на цветы, на каждую букашку и просто на землю.
Ева встала рядом с Богом...
В молчании смотрели они вместе на это безумие.
И тогда Ева спросила: "Боже мой, а второй-то подарок какой?"
И молвил Бог: "Мозги, Ева... Мозги. Но мозги, дорогая, придется тоже отдать Адаму, иначе он тут все обоссыт".

---

Вредина

А вообще она прекрасна.

---

Not to

Нельзя пришить отрубленный пальчик.
Нельзя найти черную кошку в темной комнате, если ее там никогда не было.
Нельзя проходить мимо упавшего.
Нельзя грустить о чем-то, чего еще не произошло.
Нельзя класть локти на стол.
Нельзя думать о людях, в чьей жизни ты не играешь никакой роли вообще.
Нельзя хотеть оказаться на чужом месте.

Все это и много другое - прописные истины, но именно поэтому их приходится записыватькак записки на холодильнике - репетиция того дня, когда их прочтет кто-нибудь еще, выйдя из общей ванной.

А какие прописные истины у вас??

---

Я тут, может, умерла уже, а вы и не заметили ничего.

---

- Ты так прекрасна, что звезды по сравнению с тобой...эээ...
- ?
- ... просто тухнут!
- Дорогой, тухнет мясо. Звезды меркнут.

---

Я не могу на тебя злиться.

Сижу, жду, злая, готовлю разнос.
А тут выходишь ты из машины, подходишь, улыбаешься голубыми глазами: "Родная, я тебе тут учебник привез, орехи грецкие из Ростова от брата и мяту от бабушки из Пензы. Понюхай. Класс, да? Я скучал. Ну иди сюда, глупень". И забыла, за что ругать. Родной, любимый.


Моя шикарная любовь...<3

---

Ну что, пупсики!

Сдается мне, что я снова "свободная касса!". Причем не только на сегодняшний вечер, но и на следующие недели.

Несмотря на то, что в последнее время меня очень сильно расстроили, как минимум, трое мужчини, так холодно одиноко и неуютно и бла бла бла... Я - улыбаюсь! И фотографируюсь, пью виски с незнакомцами и звоню совим девочкам, прыгаю как коза по городу и всякое такое невероятное. Спокойное счастье нефтяным пятном расползается по тельцу,заполняя меня без остатка на скорбь и всякие заморочки и любовь, прежде всего к себе. Ну и к другим, конечно...Не всем, но многим.

Подозреваю, что при регистрации моего рождения в загсе чего-то напутали, потому что моя фамилия должна быть, как минимум, Мюнхгаузен. Или кто-то тупо подмешивает мне антидепрессанты в утренний кофе.